Диалог

Сколько тебе сейчас? Сколько будет потом?

Вода утекает, а время… все капли в водах.

На землю явились порожняком,

С земли, с багажом, как на отдых.

Утрело не нам, уснувшим в рассвет,

Скопившим и выжавшим удаль.

- Выпьем?

- Конечно же, нет,

Я в рай за рулём, пить не буду.

- Я выпью тогда за двоих - и в проход,

Что представлялся и светел и узок.

И, знаешь, я думаю о плохом,

Особенно, когда… без музыки.

Ни диалогов, ни вычурных этих тем,

Мимо баннеров и номеров на плакатах.

А знаешь, мы стали не теми,

Кем нас представляли родители в восьмидесятых.

Сначала правдами, неправдами далее…

Сначала правдами, неправдами далее,

Действительность нового дня

Годится, чтобы писать Евангелие

Небу от меня.

В виде доноса, целой жизни в виде,

Вроде коктейля Молотова.

Вы и сами прекрасно видите

Цену золота.

Сначала Слово было, потом АК,

Потом человек, ко всему натаскан,

Не выходит на улицу пока

Без каски.

Это похоже на страну дураков,

Добывающую из мыла огонь.

Мы теряем отцов, меняем богов,

Не выслушав одного.

              *  *   *

Если упала вилка, быть гостю,

Если на небе звёздно, к погоде.

С этими звёздами всё достаточно просто.

С этими вилками тоже понятно, вроде.

В городе будет опять дождливо –

Ласточки низко летят над дачей.

Если враг улыбается, делай вывод:

Дело, должно быть, очень нечисто, значит.

Если есть правда в тысяче баек,

Обидно вдруг пропустить её там.

Если местами, в ночь, кто-то стреляет,

Значит, быть крови, а по примете - слезам.

        До пятницы

Я в городе до пятницы, опять,

Пока меня не будет, город справится.

А люди будут дальше приезжать,

И уезжать автобусом по пятницам.

Побег, похожий на бензопилу,

Грызущую на щепки ясень,

Или на твой июньский поцелуй,

Что я до августа носить обязан.

И небо – перевёрнутое нечто,

И солнце – зажигает свой мотив.

И ты права теперь а мне что?

Мне только город знойный побратим.

И этому, на мой взгляд, полумесяцу,

Столько тоски не принять.

От любви к тебе - черти крестятся,

Что уж тут говорить про меня.

Заполненные немощью умы,

Как пальцы рук, придавленные дверью.

Или как в песне – «если б не было зимы»,

То даже лето задувало бы метелью.

Немного правды о любви

Не буду говорить, что она мне снится, это не так.
Что я погибну без неё,
Что она нужна мне, как Ахиллесу его чертова пята
Или как раненому йод.

Когда на небе никакого солнца. Только звёзды и провода.
И темно, как в сарае.
А она, знаете, бывает, так слушает меня иногда
И кивает.

                       Новогодняя

Если слов нет, меня переговорят,

И даже выслушают, но не скоро.

Почти завтра я попаду в две тыщи десятый –

Год чемпионата по футболу.

То, что они называют бурей, у нас метель

С понедельника до конца недели.

У нас тут и своих полно Нельсонов Мандел,

И многие ещё больше отсидели.

А так всё по-обычному,

Как и 365 дней в минусе.

Ещё один год из списка вычеркнут,

Салам – всем, с кем мы ещё увидимся.

Да и зима пришла раньше чуть,

Чем я её ждал, и ноги замёрзли.

Ещё минут двадцать тут потопчусь

И пойду. Перезвоню после…

Ветер в морду, снежки за шиворот.

Холод почти собачий – попробуй остаться!

Если Джеймса Бонда сегодня не выдадут,

То завтра за валенки он и сам продастся.

Если идёшь, то теплее – стоял зря.

Летом мечтал о зиме, теперь ругаюсь на погоду.

Я несу мандарины, как символ декабря,

Что стоит на Голгофе две тыщи девятого года.

Игрушки

Игрушечные динозавры моего сына
Не вымерли, как тогда настоящие.
Их пластмассовые крики невинно
Доносятся из ящика.
Игрушечные корабли всплывают дивно,
Оказавшись на дне нашей ванной.
А игрушечные львы моего сына
Превращают ковры в саванну.
От буднего дня отнята половина,
И городу детского сна не нарушить.
Игрушечный мир родителей моего сына -
Вне пределов видимости 
игрушек.

Никаких уведомлений нет

Никаких уведомлений нет.
Нет хороших. Нет плохих - на том спасибо.
Самый умный утонул давно в вине.
Наивысшая подстава в мире - выбор.
Через утро ощущаешь скорость лет -
Где-то происходит что-то словно.
Если пишешь на раздолбаном столе,
Он шатается, что крайне неудобно.
Ещё осень наступает каждый год,
Да и зима случается не реже.
А под крышей дома твоего
Все путём. Всё то же... те же.
Настроение зависит от погод.
Небеса и реки держат русла.
Жизнь быстрее набирает обороты
В тот момент, когда лишает пульса.
Никаких уведомлений нет.
И ты сам сегодня канешь в лету.
А когда перед тобой предстанет смерть,
Не забудь с собою документы.

              На север

Река Мокрая в селе Селино,

И упрямо дождь окна полощет нам.

Колёса шуршат неуверенно

И встречает нас Нижегородщина.

Измеряют берёзы пристально.

Нас, южан, провожает Навашино.

А после ветер расхристанный

Обжигал и фамилий не спрашивал.

И звёзды так низко висят.

Всё огни из дамасских жерл.

Даже ночь, как семь негритят

Или пара огромных негров.

Сколько б ни было, было мало,

Что беда нам, ну что нам беда?

Где погода мне нос утирала,

Грела огненная вода.

В селе Селино река Мокрая,

И колёса шуршат будь здоров.

И луну, как всегда однобокую,

Видно было с разных  боков.

Привидения

Привидения не оставляют следов.
Скребутся себе, гремят цепями, воют
И частенько сетуют на то,
Что им жутко не нравится жить с тобою.

Хотя выпивают твой алкоголь,
Курят твои сигареты, открывают на кухне краны.
И разговор о том, что им не нравится жить с тобой,
Кажется уже утомительным и странным.

Утром, бывало, захочешь кофе, поставишь чайник
И обнаружишь чашку свою разбитой,
Рядом записка: мол, всё это так, случайно,
Дескать, призраки - не бандиты.

И так проживёшь (проживёшь непременно)
Десятки лет и как-то нежданно
Поймёшь, что пьёшь чужой алкоголь, проходишь сквозь стены,
Разбиваешь чашки и открываешь краны.