* * *

Сюда не доходят звуки,

Но каждая тень близка.

А буквы смешны и хрупки

На кончике языка.

И яблоком пахнет прелым,

И пахнет сырым двором…

А полночь окостенела,

Прижавшись к террасе лбом.

Я вспомнить пытаюсь что-то

Из прежних моих молитв

И пальцами глажу фото

Одной из картин Дали.

Учусь не искать знамений

(Былое – уже не в счёт).                               

Пусть лучше меня заменит

Какой-нибудь звездочёт,

Не тонущий в дикой прорве

Ночей, предсказаний, лиц…

И пусть, если можно, кормит

Собаку мою… и птиц.

  * * *

Приснилось: мы обе наяды –

тихонько гребём по волнам.

А боги – не то, чтобы рядом,

но как-то сочувствуют нам.

Забыты духи и румяна,

недели больших распродаж.

И здесь,  посреди океана,

нам больше, чем двадцать, не дашь.

К чему нам Гольдони и Гоцци,

какой-то бессмысленный  трёп,

когда заходящее солнце

целует в коричневый лоб?

И нет ни программы, ни цели,

ни берега, ни маяка...

Как раньше... Зато уцелели –

на редкость, наверняка.

Так пой же и смейся беспечно

пока ни судьбы, ни молвы...

Наяды весьма долговечны,

но не бессмертны, увы.

* * *

Я бы прошла наверняка –

С меня моей заботы хватит.

Но вижу: детская рука

Рисует липы на асфальте.

И шелест музыки живой

Здесь никогда не повторится,

И безнадежно мел крошится

Под нарисованной листвой.

От жаркой пустоши двора

Я снова чувствую удушье...

– Ты что рисуешь, мальчик?

– Души

        деревьев,

                срубленных вчера...

                    * * *

Ушёл автобус. Двор затих.

Ни плача детского, ни смеха.

Поймав дождя простой мотив,

В сырой подъезд ныряет эхо.

И ровно в шесть колокола

Звонят в старинной колокольне…

Я этой осени ждала,

Когда о ней никто не помнил –

Когда везли черешню с дач

(Шумели улицы, базары),

Когда сама играла в мяч

С соседским мальчиком на пару.

Стояли грузно тополя,

Дыша усталостью и зноем.

И часто бредили поля

Дождливо-облачным покоем.

Был полон ягоды овраг,

В глазах от зелени рябило…

Мне странно помнить, где и как,

И для чего всё это было…

            * * *

Вот книги, вот люстра;

Комод погрузили –

И вдруг стало пусто,

И дверь не закрыли...

И воздухом теплым

Льнет глупая жалость:

Пойти посмотреть бы,

На то, что осталось...

Перила, пролеты...

Сырые ступени.

Бегут от кого-то

Размытые тени,

Бегут по стенам

Чередой  непрерывной...

Здесь тихо, но с улицы –

Голос призывный.

Присесть на ступеньку,

Колени обнявши...

Тут сердце двоится.

Тут воздух размякший…

Тут старых отметин

Какая-то малость.

Уедем?.. Уедем.

А я бы осталась...