Свет небесный хлынет вдруг

* * *

Не надо слов мне обтекаемых,

Угодных тем или иным.

Мне ближе те, что в душу впаяны

Суровым временем моим.

Мне ближе те, что душу ранят

Без реверансов и прикрас.

Такое слово — не обманет!

Такое слово — не предаст!

Я не берусь их даже править

За угловатость или сбой.

Они сильнее могут ранить,

Надежнее прикрыть собой!

У них мужицкая основа.

У них внутри такое есть...

Что,

Если умереть за слово

Придется — я почту за честь...

Тельняшка

Я перестал ее носить —

Повыцвела, поизносилась,

Уже на вечность покусилась

И в ней она достойна быть.

Мне возразят:

— Какая прыть!

Такое и не обсуждается!

Скажите, вам случалось быть

В горах, где жизнь вот-вот кончается?

Когда тельняшечка к спине

Смертельным потом прикипает,

И лишь мгновенья не хватает,

Чтоб уцелеть на той войне?

Когда до смерти жить охота.

Но командир кричит:

— За мной!

В тельняшках взвод,

В тельняшках рота

Встают и жертвуют собой!

Мне до сих пор любой — брательник,

Полковник он или солдат,

Кто свято чтит военный тельник

И ставит выше всех наград.

А вы предатель­скую прыть

С демократиче­ской услугою

Оставьте.

Быть тельняшке, быть

В едином звании с кольчугою.

СерЁга

Я себе не придумывал Бога.

На хрена огород городить!

Вот он — рядом идет по дороге,

Нам одну сигарету курить.

Он хромает на левую ногу,

Как и я, он еще не женат.

На задании — просто Серёга,

А в казарме — «товарищ сержант».

Он шагает по пыльной дороге.

Вместо нимба — повязка в крови.

И не знает, не знает Серёга,

Что сегодня он будет убит...

У Серёги такая наколка!

Синий, с крыльями парашют!

Мы ходили вчера в самоволку,

А сегодня Серёгу убьют...

А пока матерится Серёга,

Проверяя свой боекомплект:

— На хрена мне придумывать Бога

В девятнадцать не полные лет...

СВД 

А СВД1 хорошая штуковина

Я вместе с ней немало сделал дел.

Ее приклад, до блеска отшлифованный,

К плечу в Афгане насмерть прикипел.

И оторвать ее, ребята, больно.

Она прижалась Родиной к плечу.

И мне твердят: — Забудь уже, довольно!

Но я в ответ на это промолчу.

Пускай другие любят все другое,

Но я не брошу Родину в беде.

Подставлю ей плечо свое больное

И расчехлю старушку СВД.

Родня

Эх, какие яблоки душистые

Мне дают,

Не штуку, не ведро!

Каждое — как солнышко лучистое,

В середине зернышко видно.

— Что вы, что вы! Милые!

Да зря вы!

Это слишком много для меня!

А в ответ:

— Не зря же мы Добряевы —

Материн­ской линии родня!

Столько яблок, столько,

Что не знаешь...

— Ну, куда?!

А что вам должен я?

Потемнели лица:

— Обижаешь...

Мы никак, а все-таки родня!

Нет, родню в деревне не забыли.

Провожая быстрого меня,

Меж собой, наверно, говорили:

— Город­ской...

А все-таки родня!

Вот такая в общем обстановка...

Скоро снег за окнами опять...

Долго

Между рамами антоновка

Будет о родне напоминать.

Трасса

Много деревень с названьем ласковым

Возле трассы доживают век:

Ягодное, Дворики, Рассказово...

Вот какое горе, человек!

Редко кто в деревне остановится,

Редко кто заглянет к старикам,

А по трассе сильные проносятся

Тягачи, как будто ураган.

Тягачи, что к трассе приурочены,

Мощные, несутся целый день,

Плещут грязью черные обочины

В лица рус­ских тихих деревень.

И мелькают мимо поселения,

И грохочет, содрогаясь, мост.

Трасса федерального значения —

Смертино, Погиблово, Погост...

Снегири

               Гражданин, снимите шляпу...

                                                                 Н. Рубцов

Утром в парке тихо-тихо,

Свет, снежинки, снегири...

Словно здесь не бродит лихо

По тропинкам до зари.

Всё — одна большая ложь!

Ночью темною, без крика,

На скамейке умер бомж —

Гражданин страны великой.

На руке его культяпой

Выпавший не тает снег.

Гражданин! Снимите шляпу —

Умер рус­ский человек.

На скамеечке своей

Он нужды уже не знает,

И душа его летает

Среди красных снегирей.

Яблоневый сад

Старый сад сегодня тих и болен,

Доверяет мысли мне о том,

Что с высоких льется колоколен

Весть о светлом, тайном, неземном.

Где-то птица крикнула лесная,

И тревожно стало на душе

Оттого, что осень расписная,

Может быть, последняя уже...

Видел я, что сад ночами плачет

И по небу ветками скребет.

Только это, милые, не значит,

Что к нему цветенье не придет.

Потому, любимые, живите

Так, чтоб я за вас всегда был рад,

А весною в гости приходите

В этот старый яблоневый сад.

Приходите в мае. Свет небесный

Хлынет вдруг. И грянут соловьи —

Это я вас встречу бестелесный:

— Здравствуйте, хорошие мои!

____________________

1 СВД — снайпер­ская винтовка Дегтярева.