* * *

Изумруды всех семян и зерен

В души жизнь забрасывает нам.

И, как в самом тучном черноземе,

Прорастают эти семена.

 

Я следил ревнивым, жадным оком,

Как цвели в душе моей сады,

Наливалися пьянящим соком

Крупные, тяжелые плоды.

 

От всего берег плоды я эти

И хотел их людям подарить,

Чтоб могли они в других столетьях

Обо мне с любовью говорить.

 

Но с налету, с громом, с градом, с ветром

Буря ворвалась в мои сады.

И сбывает, бешеная, с веток

Не совсем созревшие плоды...

1936

МЕЧТА

Сквозь щели дубовых, замшелых привычек

Догадкой и выдумкой мир я узнал,

И вместо вопросов, тире и кавычек

Лепил ко всему восклицательный знак.

Сырые наружные вести вжимая,

Я не тяжелею, а просто расту.

Я вырасть не чаю, стареть не желаю.

Я часто мечтаю, взобравшись на стул:

Из выдумок дряхлых и самотиранства,

Из душности душу смыкающих стен

Не выйти -- вломиться в большое пространство,

Чтоб ветер слезящий в ресницах хрустел,

Чтоб жилы трещали, чтобы поры потели,

Чтоб двигаясь -- двигать, горя -- зажигать,

Чтоб жданной находкою стала потеря,

Чтоб резаться и без бинтов заживать,

Чтоб ели меня всевозможные раны,

Отверстостью их, как глазами, ведом,

Я всюду являлся бы нужным и равным,

И всюду мне родина, всюду мне дом.

Все б мнилось по-свойски, радушным и близким,

Во всем я себя самого бы узнавал,

Презревший сужденья, судилища, иски,

Утративший имя, забывший слова,

Расстроенный дюжиной тонких варьяций,

Дышать перестав, продолжающий жить,

Все мельче, все множественней растворяться,

Держать, возражать, отражать и дружить,

Влюбляться в родник, в кукурузу и в камень,

Пленяться грозою и, пеплясь в огне,

Петь трудным, неровным, бескриким дыханьем,

Пить муку, припав к голубой глубине,

Где звезды и визги сколочены вместе,

Где терпкою вечностью пахнет момент,

Где шаг осыпается крупкою в клейстер

И крепости путной не клянчит взамен...

Лишь искры мгновенные -- формы и лица,

Проходят они -- остается тепло.

Должно оно с полымем родственным слиться,

Чтоб в пропасти попусту не утекло.

Мир действием жив, разнороден и светел.

Отдельное -- смертно. Но в смерти его --

Закон и залог мирового бессмертья.

Бессмертья всеобщего и моего.

1937

* * *

Если нету на сердце печали --

Отличишь ли осень от весны?..

Помню, в детстве снились мне ночами

Сказочные, розовые сны.

 

Я теперь умею слышать жалость

Даже в щебетании лесном,

А тогда мне жизнь еще казалась

Радостным, неповторимым сном.

 

Отзвенело детство золотое,

Смолк и смех, и песни ранних лет.

И во сне мне видится иное,

Да и в жизни прежнего уж нет.

 

В жгучей, неосознанной обиде

Об ушедшем с болью я кричу.

Навсегда рассыпалась обитель

Детских снов, мечтаний и причуд.

 

Из обломков рухнувшего храма

Вынес я к шестнадцати годам

Теплое, большое слово мама

Да под бровью неглубокий шрам...

1937

ПОСЛЕДНЕЕ ПИСЬМО

Т. Ш.

Не знаю, что со мною сталось:

Душа кровавится в огне,

И тает хрупкая усталость

В ее холодной глубине.

 

Пусть у моих рыдает ног

Виденье скорби неутешной,

Спокойно мудр я, как пророк,

Неколебимый и безгрешный.

 

Измучен долгою борьбою,

Я силы в сердце сохраню

И пронесу их над собою

Навстречу завтрашнему дню.

 

Чтобы осмыслить и изведать

Глубь повседневной суеты;

Чтоб современникам поведать

Свои заветные мечты;

 

Чтобы ни словом не налгать

Потомкам, вслед за мной идущим?

Чтобы по миру прошагать

В обнимку с солнечным Грядущим.

 

ДРУГ

Я значительно меньше тебя,

Я, как в море, вручьяюсь в тебя.

Но не брезгуй водиться со мной,

Не спеши разлучаться со мной.

 

Поднимай своим взглядом меня.

Освещай своим сердцем меня --

Хоть за то, что я меньше тебя.

Я значительно меньше тебя.

 

Мне не нужно себя без тебя.

Без тебя -- все равно без себя.

Я хочу, чтоб берег ты себя,

Чтоб меня ты любил для себя.

 

И держался ровнею со мной,

Если можно -- то только со мной.

Я люблю тебя, мученик мой,

Мой мучитель. Скажи, что ты мой,

 

Береги и бери ты меня,

И своим называй ты меня

Хоть за то, что я меньше тебя.

Я значительно меньше тебя.

 

1939

ОСЕНЬ

Озноб осенний землю жжет.

Гудят багровые дубравы,

Горят их яркие обновы,

И вот уж лес, как глина, желт.

 

Расшибла буря гнезд венцы,

В лепешку смяв в припадке диком.

Несутся птахи с хриплым криком,

Покинув милые дворцы.

 

То в высоту, то с высоты

Летят с закрытыми глазами,

Ломая крылья вдруг кустами,

Ломая крыльями кусты.

 

А полымя взахлест летит,

Обгладывая жадно кроны.

Пылает каждый клок зеленый,

И каждый лист горит, горит...

1939

* * *

Ты думаешь, мне каска не к лицу

И плотная шинель не по плечу?

Ты думаешь, что я в прямом строю

Сутуловатость окажу свою?

 

Тебе порой бывает невдомек,

Как от бумаги легкой я далек.

Ты думаешь, что я не запою

Отдельным голосом в густом строю?

 

На первый взгляд, затем ли надо жить,

Чтобы ружье, как греческий, зубрить?

Ты думаешь, в стреляющем строю

Я не сломлю застенчивость свою?

 

Тебе тревожно: все, чем сам я жил,

Распотрошит казарменный режим.

Ты думаешь, что в боевом строю

Я разверну несдержанность свою?

 

Ты думаешь, насильственный расчет

Мою раскиданность перетолчет?

Ты думаешь, в шагающем строю

Я позабуду выдумку свою?

 

Не беспокойся.

Разве можно

жить

И насовсем о будущем забыть?

Поверь, мой друг, в решительном строю

Я выявлю запальчивость свою.

Я вспомню то, что дома за столом

Кропал своим бесхитростным пером.

Мой друг,

и ручку и тетрадь свою

Держать с собою стану я в строю,

Чтоб помнить всюду,

до какой строки

Дописаны заветные стихи,

Чтобы спокойным выстрелом в бою

Закончить песню новую свою.

1939

* * *

По полю прямому

В атаку идут войска,

Штыки холодеют,

Колотится кровь у виска.

Из дальнего леса,

Из темного леса -- дымок.

Один покачнулся,

К земле прихильнулся и лег.

-- Товарищ, прости нас,

Чуток полежи, погоди,

Придут санитары,

Они там идут позади.

-- Я знаю. Спасибо.

Ребята, вот эту шинель

Потом отошлите

В деревню на память жене.

А кончится битва --

Солдат не судите чужих.

Прошу, передайте:

Я с ними сражался за них.

1940

 

ОДИНОЧЕСТВО

Весь мир во мне.

Я весь заполнен им,

Весь мир во мне.

Я навсегда один.

Я в мире, мир во мне,

и я один.

Весь мир во мне.

Я весь растянут им.